Полпреды в «полуденной Азии». Татары

Татарские купцы с российскими товарами проникали в самые дальние глубины Азии. Дипломатии и просветительства нагляднее вещевого тогда не было. Все века до присоединения Средней Азии к России татарские купцы были здесь ее полномочными представителями. Как известно, одной из причин договора с киргиз-кайсаками о строительстве городов на Яике, было их пожелание приблизить российскую торговлю к своим кочевьям. Торговыми гаванями на берегу степного океана стали Оренбург и Троицк. Именно сюда в основном приходили торговые караваны из его самых дальних далей.

Вторые в челябинском купечестве

Челябинск был в удалении от границы. Азиатская торговля развита здесь менее, но татарский след тоже приметен. Свидетельство тому — улица Азиатская (ныне Елькина), одна из первых в городе. Татары в челябинском купечестве во все времена занимали твердое второе место. Они торговали в основном мануфактурой, фруктами, мехами.

В торговом разделе справочника 1909 года главным образом татарские фамилии по этим видам товаров. Мануфактура — Ахметов, Ахунов, Галиулин, Исмагилов, Гайнулин, Мавлютов, Назиров, Салимов, Тумашев, Яушевы… Фрукты — Бикташев, Рахимов, Шайруллин… Меха — Габбасов, Сайфутдинов…

В пору «зауральского Чикаго» — в начале ХX века — татарские купцы берут в свои руки и такую «современную» торговлю, как гастрономия, бакалея. Самые богатые по оформлению и раскладке товаров магазины держали татарские купцы Яушевы, Валеевы, Ахметовы. Торговые дома Яушевых и Валеева сохранились. Они и сегодня красавцы, настоящие «дворцы Гермеса»: в первом — картинная галерея, во втором — «Молодежная мода».

На месте магазина Ш. Ахметова — филармония. Чем он только не торговал! Гастрономия и галантерея, парфюмерия и бакалея, табак, обувь, мануфактура и пуховые платки, канцтовары и игрушки, золото и часы… У его однофамильца У. Ахметова выбор победнее, но тоже глаза разбегаются…

Центр тюркской культуры

В 1899 году на Азиатской улице Челябинска поднялся едва ли не на высоту колокольни Христорождественского собора минарет мечети, получившей и до сих пор сохранившей именование Ак-масит — Белая мечеть. Челябинские мусульмане, в абсолютном большинстве татары — торговцы и ремесленники, получили свой центр духовной культуры и просвещения, ведь здесь действовала и школа.

Занятия вел мулла Муник Галимов, и изучался на них не только Коран. Стали собираться книги, библиотека-читальня начиналась, конечно, не на пустом месте. Читатели стали здесь собираться уже осенью 1905 года. Официальной датой рождения библиотеки считается 4 февраля 1906 года.

Необходимо отметить, что и мечеть — масит, и школа — мектеб, и библиотека создавались и содержались исключительно на пожертвования. К примеру, купец Мухамет-Захир Закиров откупил земельный участок, на котором построили мечеть и строения под школу и библиотеку, сделал крупный взнос на строительство. Потом он постоянно помогал и школе, и библиотеке.

Надо сказать, что в комиссию по возведению храма, созданию школы и библиотеки входили не только татарские, но и именитые русские купцы: В.К. Покровский, М.Н. Крашенинников.

Среди непосредственных организаторов библиотеки называют Шакира Салимова, Гафура Суюндукова и Хуснутдина Аюпова. Вначале библиотеку вели, как говорится, на общественных началах эти трое. Через три года, когда фонд перевалил за тысячу книг, а читателей стало более 1200, пригласили штатного библиотекаря Аухади Хакимова. Из этих четверых, стоящих у истоков библиотеки, выделим Шакира Салимова.

Сын муллы был, бесспорно, все предреволюционные годы ведущим и прогрессивным просветителем среди татар и башкир Челябинска. Он всегда стоял в оппозиции к властям. Достаточно сказать, что при библиотеке с его ведущим участием собирался подпольный кружок, где изучалась прогрессивная национальная литература, часть которой хранилась в библиотеке.

Библиотека пережила сумятицу гражданской войны и после нее получила имя башкирского поэта Ш. Бабича. В 1920–1930-е годы она была очагом ликвидации безграмотности среди татар и башкир. При ней было создано национальное общество, объединившее литераторов и музыкантов.

Библиотека тесно работала с татарской школой № 47, а в 1960-е годы при ней стало действовать литобъединение имени Мусы Джалиля.

Сейчас в фондах библиотеки более 120 тысяч книг на тюркских языках, более пяти тысяч постоянных читателей и более 20 пунктов выдачи книг — передвижек. Здесь действуют курсы арабского языка и основ ислама, клуб книжников «Уралым» («Мой Урал»). Это по-прежнему крупнейший центр тюркской культуры на Челябинском Урале.

Селились углами и улицами

Если в столице края Оренбурге татары селились в некотором удалении от городской черты — в Каргалинской слободе, то в Троицке — в самом городе, целыми углами и улицами. Первые были переселены в Нижний Форштадт еще первым оренбургским губернатором И.И. Неплюевым, «дабы торг вели», вскоре после закладки крепости. Как правило, татарские углы венчали минареты.

О том, насколько это был татарский город, говорит их число — семь мечетей. Православных храмов было ненамного больше — десять. Можно представить, насколько живописную картину представлял этот торговый, поистине евроазиатский град, который венчали кресты на десяти куполах и полумесяцы на семи минаретах.

Причем храмы порой буквально соседствовали: так, рядом с главным в городе Свято-Троицким собором было отведено место под первую здесь мечеть. Этот христианско-мусульманский ансамбль над рекой Уй служил как бы маяком для торговых караванов, подходящих к торговой гавани из глубин степного океана. В начале прошлого века здесь проживало около 10,5 тысячи татар-мусульман (37 процентов троичан).

Троицк был заметным духовным центром среди мусульман, причем не только просвещения в местных медресе, в числе которых такое известное, как «Расулия». Он был известен именами таких видных подвижников веры, как ахун Рахманкулов и шейх Расулев. По-следний был имамом. Его сын г.З. Расулев стал муфтием, в 1936 году избран председателем Духовного управления мусульман европейской части СССР и Сибири. В пору советского богоборчества мечеть Гатауллы-муллы (первый имам) выстояла.

Все троицкие мечети — памятники благотворительства. Храм на Оренбургской построил почти легендарный патриарх известной на всю торговую Россию фамилии Яушевых. По шежере — родословной князей Яушевых — Гайса бин Юсуф бин Бикбау… бин «Яуыш». Раньше Яушевы жили в Казанском уезде.

В Троицке первым поселился Гайса, он сразу же включился в торговые дела: стал сопровождать караваны из Бухары, и не без прибытку, стал открывать в Троицке даканы — магазины, положив начало торговой империи Яушевых. Капитал империи «Торговый дом Яушевых» приумножили сыновья и внуки.

Яушевы не только торговали, но и занимались предпринимательством: имели кожевенный завод в Троицке, прогрессивное сельское хозяйство (совхоз «Подовинный» в Октябрьском районе), мельницы, золотые прииски. Среди Яушевых наиболее приметен был Абдулвали, причем не только в предпринимательстве, но и в благотворительстве, участии в духовной жизни мусульман России.

Он сделал вклады в несколько мечетей и медресе. Трудам Абдулвали Яушева была посвящена книга, вышедшая в 1912 году в Санкт- Петербурге.

Венцом трудов А. Яушева и его духовных соратников было просвещение: не случайно в Троицке действовали известные во всей мусульманской России медресе «Расулия» и «Мухаммадия». Среди имен их выпускников — более десятка вошедших в культуру тюркских народов страны.

Среди них татарский историк Г. Баттал, поэты М. Гафури и У. Галимов, литературовед г. Саади, педагог Х. Искандеров. Немного было в стране школ для девочек-мусульманок, таких как троицкая «Сююнбика». На средства Яушевых здесь было построено женское медресе, ставшее мусульманской учительской семинарией, первой в России.

В верховьях Урала

Не менее Яушевых была приметна в деловом и культурном мире России фамилия Рамеевых. Они были крупными золотопромышленниками, владельцами крупных приисков в Кочкарской золотоносной системе. Мухамматсадык Рамеев построил свою резиденцию на самом богатом из них, в Балканах (ныне Нагайбакский район). Это был настоящий дворец в мавританском стиле по проекту немецких и иранских архитекторов.

Дело наследовал предприимчивый старший сын Шакир. Младший отошел от дел и стал заметным лирическим поэтом в тюркском мире. Дочь Шакира Фатима стала женой одного из Яушевых. Другая дочь, Кэмилэ, вышла замуж за руководителя мусульманской фракции Государственной Думы России Садри Максуди Арсал. Он был известен во всем мусульманском мире, как и Кэмилэ.

Их дочь Гунэл Аида Пултар стала в Турции профессором Стамбульского университета.

Резиденция Рамеевых в Балканах не сохранилась, а вот особняк в Верхнеуральске охраняется как памятник истории и культуры. Как и в Троицке с Челябинском, здесь проживало во все времена немало татар. Прихожанам в соборной мечети в конце концов стало так тесно, что мусульманская община в 1902 году отстроила еще одну. Татарский поселок вокруг назывался Булатовским.

Чуть позже была по-строена мечеть и в татарском поселке Слатинка.

В 1914 году в Верхнеуральске открылась светская татаро-башкирская школа, здесь усиленно преподавался русский язык, чтобы выпускники могли дальше учиться в университетах. Учителя были высокой квалификации, ведущим был Масагут Белялов. Он окончил Уфимский духовный меджлис, владел, помимо родного и русского языков, шестью(!) иностранными, в основном восточными.

В советское время, как и жена, дочь и сын, стал учителем.

Верхнеуральск, как и Оренбург с изначалья, имел свою татарскую слободу. В 1754 году недалеко от крепости раньше других была основана деревня Ужайли (по-татарски «благодатное место»). В пограничную историю это место вошло как Свияжский редут. Дело в том, что первопоселенцы были родом из Свияжского уезда Казанской губернии — около 30 семей, среди них были Вахитовы, Рафиковы, Сайфуллины, Хакимовы.

Они сразу же были записаны в казаки и стали нести караульную службу на границе. Отметим, что никто их не крестил насильно, они молились в своей мечети, сохранили язык и обычаи.

Самый известный ужайлинец — Мухамеджан Вахитов. Он был из тех, кто занимался извозом и, очевидно, в казачьем сословии не состоял. По крайней мере служил он на флоте и отличился в героическом бою «Варяга», но не на крейсере, а на канонерской лодке «Кореец». После гибели «Варяга», чтобы не отдавать корабль японцам, экипаж канонерку взорвал.

Из японского плена Вахитов вернулся героем с памятной медалью и на селе стал именоваться Японцем, как и его дети. По возвращении Вахитов снова гонял товары по Верх-неуральскому тракту и, как истый мусульманин, имел много детей. Всем дал образование. Его сын Юсуп Вахитов был директором татаро-башкирской школы в Верхнеуральске.

Александр Моисеев, "Планета Южный Урал"