Кряшены Удмуртии

Кряшены или крещеные татары (самоназвание - керэшен) - этноконфессиональная общность в составе волго-уральских татар, расселенная компактными группами преимущественно на территории Татарстана, а также в Удмуртии, Башкортостане, Чувашии и Челябинской области (нагайбаки). По переписи населения 1926 г. насчитывалось 120,7 тыс. кряшен и 11,2 тыс. нагайбаков. При последующих переписях советского периода кряшен и нагайбаков причисляли к татарам. Значительная часть кряшен не согласна с определением их как субэтноса волго-уральских татар, считая себя самостоятельным народом. Перепись 2002 года выделила кряшен в отдельную этническую категорию - около 25 тыс. чел.

Выделяются несколько этнографических групп: кряшены молькеевские и чистопольские - близки мишарям, западно-предкамские, елабужские, мензелинские, бакалинские и нагайбаки - близки казанским татарам. Язык относится к кыпчакской ветви тюркской группы алтайской семьи. Верующие кряшены исповедуют православное христианство.

Этногенез и этническая история кряшен протекали достаточно сложно. Об этом свидетельствуют специфика и многосоставность языка, духовной и материальной культуры, а также этимологическая неопределенность этнонима. Учеными высказано, в частности, мнение, что предки кряшен - керечины - выходцы из государства Керии, части хуннской империи, что в 619 г. булгарский князь Бу-Юрган для заключения союза с Византией принял с частью булгар греческое (православное) христианство в византийском городе Кряшен (вероятно, - Корсунь или Херсонес) и с той поры православных булгар называют кряшенами. Данная гипотеза довольно популярна в кряшенской среде, и многие национальные лидеры высказывают сегодня несогласие с происхождением этнонима своего народа от слова "крещеный".

К проблеме этногенеза и этнической истории, материальной и духовной культуры кряшен еще в дореволюционное время обращались многие ученые. Историк И.Н. Смирнов на основе наблюдения одежды кряшен Елабужского уезда предполагает их удмуртское происхождение. Ш. Марджани также указывал на возможность их финского происхождения. В книге "Очерки по родиноведению" известный исследователь Вятской губернии Н. А. Спасский писал, что кряшены "являются потомками волжских булгар племен челмата, куль и саба, а также финнов, главным образом, вотяков, черемис, в Казанском, Лаишевском и Мамадышском уездах, отатаренных чуваш-буртас". Никаких доказательств, однако, автор при этом не привел. Подобного взгляда на этногенез кряшен придерживался и Г.Ф. Саттаров (Антропонимы Татарской АССР. Казань, 1973; Диалектологический словарь татарского языка. Казань, 1969; Материалы по татарской диалектологии. Вып. 3. Казань, 1974). Наиболее обобщающим трудом по изучению кряшен является монография Ю. Г. Мухаметшина "Татары-кряшены" (М., 1977).

В формировании кряшен прослеживаются булгарские, финно-угорские, позднетюркские (кыпчакско-ногайские) и восточно-славянские компоненты. Часть западных кряшен приняла православие еще в 15 - начале 16 вв. и встала на путь русификации. Основная же часть кряшенского народа сложилась в период христианизации региона во второй половине 16-17 вв. ("старокрещеные"). В состав "старокрещеных" вошли многие представители аристократии бывшего Казанского ханства, стремившиеся сохранить свои земли. Весьма вероятно, что в состав кряшен, приняв христианство, вошла какая-то этническая группа (скорее всего, финно-угорская), не исповедовавшая прежде ислам, но перенявшая кыпчакский язык. Н. И. Воробьев, изучавший кряшен в начале 20 в., утверждал, что они или совсем не были мусульманами, или находились в исламе так мало, что он не проник в их быт (Кряшены и татары. Казань, 1929). В 18 в. попытки христианизации кряшен и волго-уральских татар продолжились, но численность "новокрещеных" была невелика. По мере роста татарского национального самосознания и осознания исторического и этнокультурного единства во второй половине 19 в. активизировался процесс возврата в ислам "новокрещеных" кряшен. Принимавшие ислам кряшены теряли самобытные этнокультурные черты, сливаясь с татарским населением. В начале 20 в. этот процесс усилился еще более, распространившись в т. ч. и среди "старокрещеного" населения. Четко выраженного национального самосознания у кряшен в царской России не было. Лишь после Февральской революции они впервые заявили о себе как о самостоятельной народности, положив начало национальному движению, лидерами которого стали преимущественно демобилизованные офицеры-фронтовики и учителя.

После образования в 1920 г. в составе РСФСР Татарской АССР возник так называемый "кряшенский вопрос", суть которого свелась к дилемме: предоставить кряшенам, как самобытному народу, определенную культурную автономию или рассматривать их в качестве составной части татарского этноса. На первых порах были созданы кряшенские секции при уездных и губернских органах власти, кряшенские сельские советы, национальные школы и педагогический техникум. В 1920-е гг. было создано специальное издательство "Центркряшиздат".

Актуализация "кряшенского вопроса" оказалась непродолжительной. После Всесоюзной переписи населения 1926 г. этноним "кряшены" исчез из списка народов СССР и России. В 1930-е гг. все достижения национально-культурного движения были упразднены. Возведенный в ранг государственной политики воинствующий атеизм был направлен прежде всего против православного христианства. Православие в условиях проживания среди преобладающего мусульманского татарского населения долгое время способствовало сохранению кряшен, как особой этноконфессиональной общности. Государственный атеизм разрушил фундамент этнической самоидентификации. Своеобразный стабилизатор кряшенского народа - этноконфессиональная эндогамия - была нарушена. Постепенно начинает сокращаться численность людей, осознающих себя кряшенами.

В последнее десятилетие XX в. наметилась тенденция к росту этнического самосознания кряшен, одним из отражений которого стало появление "Этнографического культурно-просветительского объединения кряшен". В 1998 г. были созданы национально-культурные центры кряшен Башкортостана, Татарстана и Удмуртии (см. Республиканский национально-культурный центр кряшен Удмуртии), которые объединились в 1999 г. в Межрегиональный союз национально-культурных объединений кряшен (с центром в Набережных Челнах), нацеленный на этнокультурное возрождение своего народа. Среди основных целей своей деятельности Союз определил официальное признание этнонима "кряшены" и восстановление статуса отдельного этноса. Большое значение придается возрождению полузабытых православных традиций.

На территории Удмуртии кряшены компактно проживают в Алнашском, Граховском и Кизнерском районах. Общая численность в республике составляет 650 чел. (2002 г.). В языке и фольклоре кряшен Среднего Прикамья сохранились древние пласты татарского языка и устного творчества, но основные черты этнокультурного облика кряшен формировались при взаимодействии с финно-угорским населением Поволжья и Прикамья. Многие кряшенские поселения Удмуртии носят удмуртские названия: Тыловай и Порым - деревни в Граховском районе; есть кряшенские деревни, носящие названия древних удмуртских воршудных родов: Дурга, Чепья, Юмья. У кряшен, живущих в Удмуртии, удмуртское влияние особенно сильно прослеживается в материальной культуре. Многие традиционные блюда кряшен и удмуртов готовятся одинаково, а их названия созвучны. Национальные костюмы и головные уборы кряшен имеют сходство с удмуртскими и бесермянскими, немало общего также и в женских нагрудных украшениях. В сфере духовной культуры удмуртских кряшен прослеживается больше параллелей с финно-угорскими народами, нежели с казанскими татарами (фольклор, песни, музыкальные инструменты).

Летом 2000 г. по договору, заключенному между Министерством национальной политики УР и УИИЯиЛ УрО РАН, группой сотрудников отдела этнологии и социологии данного института было проведено этносоциологическое исследование кряшен Удмуртии. Исследование показало, что кряшены - высококонсолидированный этнос с достаточно высоким уровнем национального самосознания и стремлением дистанцироваться от татарского этноса. Лишь 1,9% опрошенных признали, что их со своим этносом ничего не связывает. Почти 77% выразили желание вернуть свое историческое самоназвание керэшен. Подавляющее большинство (70,9%) кряшен признали наличие отдельного, отличного от татарского, кряшенского языка. В то же время, около четверти опрошенных (в основном молодежь, уже перешедшая на русский язык и часть лиц с высшим образованием) тот язык, на котором говорят кряшены, считают одним из диалектов татарского языка.

Литература:

Куликов К.И., Шепталин А.А. Кряшены Удмуртии // Феномен Удмуртии. Т. 3., Кн. 3. Единство и многообразие этнических мобилизаций: уроки пройденного пути. М.-Ижевск: Издательство "Удмуртия", 2003.

Шкляев Г.К. Кряшены Удмуртии. Современное социальное и психологическое состояние этноса // Информационно-методический сборник Министерства национальной политики УР. Ижевск, 2000.

Глухов Н.М. Судьба гвардейцев Сеюмбеки. С. 191-200;

Нурутдинов Ф. Жэгъфэр тарихы. Т. 2. Оренбург, 1994. С. 16

Смирнов И.Н. Вотяки. Казань, 1890.

Марджани Ш. Избранные произведения. Казань, 1965. С. 166; Цит. по: Ю. Г. Мухаметшин. Татары-кряшены. М., 1977. С. 11.

Спасский Н.А. Очерки по родиноведению Казань, 1912. С. 82.

Источник: www.missiakryashen.ru