Колесникова Елена Рафиковна

Новый председатель исполкома Конгресса татар Челябинской области Лена Колесникова способна украсить даже кадровый резерв президента.

В каком-то смысле Лена Колесникова – тоже иллюстрация к известной пословице «Поскреби русского – найдешь татарина». Кто бы, как говорится, знал. Казалось бы, в этой женщине нет ничего фольклорно-татарского, даже по-русски она говорит куда лучше, а получилось так, что Лена Рафиковна теперь председатель исполкома Конгресса татар области. Чем дальше – тем больше открытий. Эта красивая молодая изящная женщина – мать троих детей и обладатель первого разряда по дзюдо. Даже при муже-миллионере далеко не каждая жена становится хозяйкой динамично развивающегося бизнеса. У нее негромкий голос и плавные манеры, под которыми уютно дремлет стальной характер.

В какой-то момент жизни каждый человек приходит к важным выводам о своем предназначении. Здесь пригождается и характер, и опыт, и возможности. В 70-80-е годы, когда были детьми Лена Колесникова или ее ровесник Марсель Юсупов, председатель областного Курултая башкир и тоже весьма успешный предприниматель, национальный нигилизм казался историческим диагнозом нашему обществу. Поистине, в этой жизни нет ничего постоянного.

Не падать в обморок

- Итак, Лена Рафиковна, вы родились в настоящей татарской семье…

- Да, мой отец родом из села Кунашак, мать – из пензенских татар, мишарей, в свое время попавших в Казахстан. Родилась в 1969 году в городе Уральск Казахской ССР. Когда мне было девять лет, мы переехали в Челябинск.

- Кто ваши родители?

- Отец Рафик Габбасович – инженер-энергетик, мать Софья Усмановна – преподаватель математики в школе.

- Как глубоко вы знаете свои корни?

- До прадедушек и прабабушек. Со стороны отца, к слову, прадед был имамом. Со стороны матери – тоже уважаемые и образованные люди.

- Ваш родной язык?

- Татарский. В садике, а тем более в школе русская речь начала превалировать. А потом все меньше было поводов говорить по-татарски. Разве что у родственников в Кунашаке. Сейчас я полностью понимаю устную речь, могу читать по-татарски, но так же бегло говорить, как на русском, уже не могу.

- В семье татарские традиции соблюдались?

- В общем, да. Но более яркие воспоминания у меня сохранились от Кунашака, где я проводила каникулы у бабушки-дедушки. Там это привычный, естественный уклад жизни.

- Не падали ли в обморок во время жертвоприношения на Курбан-байрам?

- Нет. Вообще, в деревне к таким вещам проще относятся, забой скота – это повседневность.

- Вам бывало когда-нибудь неуютно, оттого что вы – татарка?

- Нет, я даже гордилась, что чем-то отличаюсь от других! И что воспитывалась в семье с такими корнями. В Челябинске был единственный случай, в третьем, кажется, классе. Играли в пионербол, что-то там у меня не вышло, и одна из девочек выпалила: «Ах ты, татарка!»

- А вы?

- Я тут же мячом запустила ей в лицо. Больше никто никогда не обзывал. Могла, в общем, за себя постоять (улыбается).

- Это самый эффективный способ заставить себя уважать?

- Ну что вы! Это было очень так по-детски, эмоционально. Заставить уважать себя человек может только своими делами. Кстати, в дальнейшем с подобным отношением к себе я не сталкивалась.

Олег Алексеевич

- Окончив школу, вы поступили в ЧПИ, технический вуз. Почему?

- Тут целая история. Вообще-то собиралась поступать в МГИМО, но отец сказал: «Будешь при нас, ни в какую Москву не поедешь»…

- А разве в МГИМО обычная девочка из провинции могла поступить?

- Мне дали путевку из райкома комсомола. Я была очень активной пионеркой, потом комсомолкой. Избирали меня председателем совета дружины, комсоргом. Ну и иностранные языки мне хорошо давались.

- Вы мечтали быть послом в экзотической стране?

- Нет, послом быть не мечтала. Думала, что буду работать в каком-нибудь учреждении Москвы. Но раз отец не разрешил, я осталась здесь. Слово отца – закон.

- Прямо вот так? А вы сейчас не подгоняете свою личную историю к татарским традициям?

- На самом деле отец нас с братом очень строго воспитывал. И авторитет деда, у которого было восемь детей, был еще очень силен.

- Кажется, вы поступили в ЧПИ из чувства протеста…

- Да, это был протест. Я не захотела пойти в пединститут на иняз, который мне предложил отец в качестве альтернативы МГИМО, и выбрала кардинально другую специальность – робототехнику на механико-технологическом факультете. На экзаменах не набрала полбалла, предложили поучиться полгода на энергетическом, с перспективой возвращения обратно. Но втянулась, появилось много друзей, физика и математика не были для меня сложными предметами, проблем с учебой не было. А потом вышла замуж.

- Вы долго с Олегом Алексеевичем «гуляли»?

- Мы познакомились, когда я училась на первом курсе, он был на втором. Два года его ждала из армии, в 1989-ом мы поженились. Здесь я все-таки ослушалась отца, наверное, единственный раз в жизни, и вышла замуж за русского. Сердцу ведь не прикажешь! Да и жить все время по указке отца невозможно.

- Были страсти как в «Ромео и Джульетте»?

- Каких-то особенных страстей я уже не помню. К нам приехали родители Олега сватать меня. Убедили моих родителей. У Олега Алексеевича мама – хороший дипломат… Правда, накануне я ушла из дома, даже устроилась работать на фабрику «Силуэт», чтобы не зависеть от родных. Но потом все нормализовалось. Наши родители стали очень дружны.

Занятая мама троих детей

- Вскоре после института Олег Колесников занялся бизнесом. Вы были домохозяйкой при успешном муже?

- Никогда не была домохозяйкой! Когда через год после свадьбы у нас родился ребенок, даже не стала уходить в академический отпуск.

- Кстати, у вас ведь трое детей…

- Хотели вообще-то пятерых! Александре сейчас 19, Алексею – девять, младшей Жене – пять.

- Не было мысли назвать кого-то из них каким-нибудь красивым татарским именем?

- Олег Алексеевич, кстати, не возражает, когда мои родственники называют их созвучными татарскими именами…

- Когда вы сами вошли в бизнес?

- В 1993 году муж открыл свое дело. Компания «Колес и Ко» занималась поставками лекарств в больницы и аптеки. Я уже тогда помогала Олегу. В марте 1995 мы создали «Классику», а в мае Олега «задержали». «Копали» под совсем другого человека. Тем не менее три месяца муж находился в СИЗО – дольше без предъявления обвинения не могли держать. Это было очень тяжелое время. «Друзья» разбежались. Пришлось мне весь бизнес взвалить на свои плечи. И он был сохранен. И вот с 1995 года я у руля «Классики».

- Похвастайтесь успехами.

- Начинали с трех небольших аптек, сейчас «Классика» – самая мощная аптечная сеть в Челябинской области. Более 80 аптек, в том числе в Екатеринбурге и Тюмени. 1800 сотрудников. Есть перспективы на Уфу, Пермь. Ведем переговоры с Казанью. Первыми ввели аптеки самообслуживания. Первыми расширили ассортимент, сделав аптеку не только для больных, но и для здоровых. Особый проект – «аптека оптовых цен». Теперь наши стандарты копируют…

- Вы жесткий руководитель?

- Скорее – очень требовательный. У меня непрофессионалы не задерживаются.

- Вы со всеми говорите спокойно, негромким голосом, как сейчас?

- Голос может быть негромким, но люди, которые со мной работают, чувствуют в нем нужные нотки…

- Лена Рафиковна, у вас довольно большой бизнес, дети, которые, требуют родительского внимания. А тут еще новая общественная должность предполагает заботы…

- В бизнесе у меня команда, которой я полностью доверяю. Могу даже без опаски на какое-то время оставить хозяйство. Отпуска и выходные я – вместе с детьми. Дома у нас демократия. Тех жестких правил, в которых меня воспитывали, нет. Мы с детьми больше договариваемся, чем кулаком стучим… Я думаю, время заниматься общественной деятельностью у меня будет. Главное – есть желание. Я прекрасно понимаю ответственность, которая на меня теперь возложена. 220 тысяч человек, столько у нас в области татарского населения, смотрят в мою сторону с надеждой…

Хитрец Еналеев

- Кто первый предложил вам возглавить областной Конгресс татар?

- Альберт Еналеев.

- Вот как…

- Примерно полгода назад он впервые об этом обмолвился. Следуя мусульманским традициям, сначала обратился к моему мужу за разрешением. Потом они уже вдвоем пришли ко мне. Честно говоря, сначала подумала, что мужчины шутят. Но разговор через какое-то время повторился. И я стала задумываться.

- И каким же образом опытный политик Еналеев вас обаял?

- Альберт Хусаинович сказал, что видит во мне потенциал, ему импонируют принципы в подходах к бизнесу, руководству. Кроме того, он знает, как трепетно я отношусь к родственникам, к истории рода, к языку, традициям. Знает и о том, что я очень хорошо готовлю татарские блюда. Все это правда. Кухню мне передала бабушка…

- Что именно готовите?

- Эчпечмак, татарские беляши перемячи, губадию – это, кстати, первое большое блюдо, которое я сама приготовила в седьмом классе.

- Настоящие татарские беляши, кажется, делают с рубленым мясом?

- Изначально все делалось с рубленым мясом. Мясорубок-то не было. Бабушки рубили мясо в корыте топориками… Кстати, сейчас во всех кафе сети «Помидор» и кофейнях «Пенка» (эти заведения принадлежат компании Олега Колесникова. – Прим. ред.) проходят недели татарской кухни…

Сохранить этнос

- В чем, на ваш взгляд, смысл Конгресса татар?

- Если говорить просто, цель – сохранить этнос в эпоху глобализации. Пока человек знает, где его корни, он живет. Иначе человека нет. Сохранить этнос можно, только сохранив язык. Но искусственно язык никого не заставишь изучать. Если нет культуры языка в семье, ничего не получится. Тут есть проблема, потому что ведь повседневному быту незнание языка как будто не мешает. Думаю, должны возникнуть факультативы татарского языка. Проще и логичнее их создать при школах. Есть вопрос создания татарских детсадов. Здесь нам нужно понимание власти, и есть вопрос подготовки кадров. Мне бы хотелось заняться популяризацией татарской культуры. В Челябинске нет ни одного профессионального музыкального коллектива. При такой численности татарского населения в области это нонсенс…

- 220 тысяч татар Южного Урала это что – цифра статистики, община, сообщество или диаспора?

- Последнее определение – абсолютно некорректное в отношении татар. «Диаспора» – это когда пришлые люди держатся вместе на чужой территории. От слова «община» веет чем-то религиозным. Скорее уж, наверное, сообщество. Даже общество – в каком-то изначальном смысле этого слова.

- С чего вы начнете работу?

- С анализа ситуации. На конгрессе мы услышали множество мнений. Подчас противоположных. Кто-то, например, говорил, что национальный вопрос стоит остро, а кто-то – что его вообще у нас нет. Я хочу понять, что действительно людей волнует, что не так? Для этого мы планируем провести ряд выездных заседаний исполкома. Поедем в города и районы области. В глубинку. Кроме того, в скором времени появится наш сайт в Интернете, где можно будет проводить опросы и просто обсуждать проблемы. Нужно периодическое печатное издание – старшее поколение компьютером, как правило, не владеет. Я хочу чувствовать обратную связь с людьми. Важно, чтобы общение было постоянным, а не раз в четыре года, когда исполком конгресса избирает своего председателя. Это с одной стороны. С другой – мы должны теснее взаимодействовать с властью. Она – гарант прав граждан Российской Федерации, в том числе татар.

- Помимо Конгресса татар области есть и «несоюзная молодежь». Радикально настроенные активисты даже не считают татарами тех, кто не знает языка…

- Это, на мой взгляд, не совсем правильно. Жизнь такова, что многие люди моего поколения не говорят по-татарски, однако идентифицируют себя через нацию, и это наш потенциал.

- Предприимчивость в известном смысле тоже татарская черта. Вам это тем более близко. Вы собираетесь привлекать к работе бизнес?

- Мне бы очень хотелось познакомиться с людьми из предпринимательской среды. Кого-то я, разумеется, уже знаю, но уверена, их больше. И, наверное, они тоже неравнодушны к судьбе своего народа…

«На веру ничего не принимаю»

- Члены исполкома довольно жестко обходятся со своими председателями. Я помню растерянного Равиля Гибадуллина, когда ему предпочли Альберта Еналеева. И для последнего итоги голосования стали-таки неприятным сюрпризом. Вас не пугает подобная перспектива?

- Для того чтобы этого не случилось, надо работать. Говорим мы много, делаем гораздо меньше. Я люблю дело, а не разговоры.

- У многих было ощущение, что в областном Конгрессе татар произошла революция…

- В определенной степени это все-таки революция. От того, что Альберт Хусаинович сделал мне когда-то предложение, вовсе не зависел исход нынешнего голосования. К тому же состав исполкома Конгресса тоже сильно обновился.

- Лена Рафиковна, скажите, чего людям ждать от вас? Вы будете «комиссарить»? Или, напротив, станете продолжением Еналеева?

- Ни то и ни другое! У меня свое собственное мнение, не зависимое ни от кого. На веру я ничего не принимаю. Однако и ломать то, что сделано до меня, не буду. Пусть не все было идеально, но плохого опыта не бывает. В исполкоме конгресса есть умные, я бы даже сказала, мудрые люди, к их мнению я не могу не прислушаться.

- Найдутся недоброжелатели, которые скажут: вот депутат Госдумы Олег Колесников отправил жену «обалтывать» татар под какие-нибудь выборы… Вы отдаете себе отчет в том, что ваша новая ипостась – это и политика тоже?

- Думаю, осознание себя в этом качестве придет позднее. Политических планов у организации нет, и быть не может в принципе. Как жена я буду поддерживать мужа, но – не используя потенциал конгресса. А свободомыслие южноуральских татар и широкую палитру мнений видели все, кто был на конгрессе…

Айвар Валеев