История ислама в Ивановской области

Д.В. Макаров,

эксперт Федерации мигрантов России

История Ислама в Ивановской области, как и в ряде иных областей Центральной России, относится к числу неисследованных явлений. Историография по данной тематике насчитывает несколько работ по археологии и исследования генеалогий некоторых дворянских родов мусульманского происхождения. Значительная часть этих публикаций относится к XIX – началу XX вв. Целенаправленные исследования в данном направлении практически отсутствуют. Первым из них по праву можно назвать работу в рамках энциклопедического словаря «Ислам в центрально-европейской части России» – 4-го выпуска в рамках масштабного проекта «Ислам в Российской Федерации».

История Ислама в Ивановской области полностью находится в русле общей истории этого региона и в значительной степенью продиктована его геостратегическим положением. Значительная часть региона находится на берегах Волги – крупнейшей водной артерии Восточной Европы. Именно этот факт и определил пути развития как исторического процесса в целом, так и истории Ислама как его важной составной части. В силу этого обстоятельства исторические судьбы различных регионов Верхнего Поволжья обладают большим количеством сходных признаков и сближаются в этом плане с Волго-Окским и Волго-Клязьменским междуречьем.

Историю Ислама в Ивановской области можно разделить на несколько этапов. Первый из них – взаимодействие мусульман с местными финскими племенами. При этом мусульмане были представлены главным образом волжскими булгарами, хотя не исключено влияние салтовских и постсалтовских мусульман Нижнего Поволжья (хазары, буртасы, булгары Подонья) и хорезмийцев. Находки предметов переднеазиатского происхождения традиционно считаются попавшими в регион посредством булгарской торговли. Финское население относится к летописной мере, в соседних регионах проживали мурома и весь. Все эти народы поддерживали различной интенсивности торговые и культурные контакты с мусульманами Среднего и, возможно, Нижнего Поволжья. Верхнее Поволжье играло чрезвычайно важную роль в системе булгарской торговли, причем роль эта была двойного значения. С одной стороны, по Волге проходил один из важнейших путей транзитной трансконтинентальной торговли, связывавшей Каспий и Великий Шелковый путь, с одной стороны, и Северную Европу – с другой. Этот путь кормил различные государства, располагавшиеся на нем, в том числе Хазарский каганат, в котором с VIII–IX вв. проживало значительное количество мусульман, а позже – родственную ему по населению Волжскую Булгарию, принявшую в 922 г. Ислам в качестве государственной религии. Иной формой вовлеченности в экономику Волжской Булгарии являлась торговля местными товарами, главным образом мехами. Булгарские купцы выменивали ценные меха, а также продукты пчеловодства, у местных финнов, главным образом для последующей перепродажи в страны Востока, где они очень ценились. Предметом торга с булгарской стороны являлись серебряные монеты, активно использовавшиеся для украшений одежды, ювелирные украшения, кресала, прочие изделия булгарских ремесленников, а также предметы реэкспорта из Хорезма, Сирии и т. д., например, стеклянные изделия. На территории близкой по ряду исторических условий Вологодской области найдены булгарские гончарные изделия, а также большое количество булгарских поясных накладок – характерных частей тюркского мужского поясного комплекса, заимствованного в массовом порядке восточными финнами. Весьма крупные клады серебряных булгарских и реэкспортных куфических монет были найдены на территории Владимирской области (Муромский (11 тыс. монет и более 5 кг их обломков), Борковский (около 500 монет)), весьма близкой к граничащей с ней Ивановской. Особо ценным предметом восточного импорта являлись дорогие ткани, впервые найденные в финских курганах Верхнего Поволжья.

Доказательством особо доверительных отношений волжских булгар с окскими финнами (меря, мурома), населявшими Верхнее Поволжье, в том числе территорию современной Ивановской области, до включения этих земель в орбиту русской государственности, является факт массовой миграции этого финского населения в X–XI вв. на территории Волжской Булгарии, фиксируемый как археологически, так и летописными источниками. В «Сказании о царстве Казанском» говорится следующее: «Наполни такими людьми землю ту еще ина черемиса, зовемая отяки, тое же глаголют ростовская чернь, забежавши та от крещения русского в болгарских жилищах». Е. П. Казаков связывает исход части мери и веси как с бегством от христианизации, так и с волнениями конца XI в. в суздальской земле, частично находившейся и в современной Ивановской обл. Помимо того, стоит учесть и тот факт, что упомянутый в источнике Ростов Великий находится на территории современной Ярославской области и пути из него в Булгарию проходили через современную Ивановскую область. Особо примечателен тот факт, что по археологическим материалам прослеживается следование проживающими в развитом мусульманском государстве Волжской Булгарии финнами своим традициям на протяжении нескольких поколений. Аналогичная ситуация отмечается для других эмигрантов из Руси – вятичей.

С включением Верхнего Поволжья в орбиту древнерусской государственности наступает новый этап истории Ислама в данном регионе. По-прежнему велик фиксируемый археологическими данными объем восточной, в первую очередь булгарской, торговли с данным регионом, хотя и предполагается снижение в ней транзитной составляющей. Следует предполагать снижение и степени культурного влияния, связанной с активностью православной миссионерской деятельности среди местных финнов. Тем не менее есть свидетельства активных контактов различного рода граничащих между собой Верхним Поволжьем и Волжской Булгарией. Среди этих контактов имелись не только широко известные и описанные в летописях военные, но также упомянутые торговые, культурные и даже оказание гуманитарной помощи населению Владимиро-Суздальской Руси булгарами в 1024 г. («...бе мятеж велик и голод по всей той стране, идоша по Волзе вси людье в Болгары и привезоша жито и тако ожиша»), а также в 1220-х гг. О превосходном знании булгарами волжских берегов вплоть до Твери показывают и последующие события.

Новый этап истории Ислама в Ивановской области наступает непосредственно перед ордынским периодом, а также с включением Среднего, а затем и Верхнего Поволжья в состав обширной Монгольской империи. Напомним, что Волжская Булгария, несмотря на свою победу в первом этапе войны с монголами, потерпела поражение в 1236 г. и с тех пор перестала существовать как независимое государство. Одним из следствий этого явился факт массового исхода населения, по-видимому, обладающего достаточно высоким социальным статусом, что обеспечивало повышенную степень лабильности в соседние государства. Среди них в первую очередь выделяются княжества Северо-Восточной Руси, находящиеся в непосредственной близости от булгарских границ. Именно с этой волной миграции краеведы связывают присутствие булгар в Юрьевце и ряд тюркских топонимов в Тейковском и иных районах Ивановской области. Примечательно также наличие Болгорской волости в более отдаленном тверском Поволжье. Сам этот факт позволяет предполагать наличие мусульманских (булгарских) анклавов и в более близких землях, к каковым относится в том числе и Ивановская область. Уже к концу XIII века ситуации в Улусе Джучи, в который вошли как земли Волжской Булгарии, так и Руси, стабилизировалась. В XIV веке археологи повсеместно фиксируют не только возвращение к «довоенному» уровню, но и значительный рост по сравнению с ним. В значительной степени этому способствовали меры по укреплению торговли, а также жесткое противодействие междоусобным конфликтам, оказываемые ордынскими властями. Относительно проживания торгового и ремесленного мусульманского населения в Ивановской области данных пока нет, но усиление влияния в этот период отчетливо фиксируется. В качестве его примеров археолог П. Н. Травкин зафиксировал изменение мотивов льва в украшениях, в том числе воинских, на мотив барса в аналогичных комплексах, что указывает, по мнению исследователя, на влияние Казанского ханства.

Важным элементом ордынской административной системы являлись располагавшиеся в ключевых пунктах гарнизоны баскаков, выполнявших как функции сбора налогов, так и военной полиции. Одним из мест размещения баскаков предполагается с. Баскаково Фурмановского района. На границе с Гаврилопосадским районом находится с. Баскаки Вязниковского района Владимирской области. В непосредственной близости, а возможно, что частично и на территории самой Ивановской области, располагалась Владимирская тьма – ордынская административно-налоговая единица, как правило, со смешанным славяно-тюркским населением. Однако нашедший наибольшее отражение в летописных источниках приток мусульманского служилого населения начался в середине XV века, и в значительной степени он был связан с итогами противостояния Василия II и Улуг-Мухаммада. Одним из этапов данного противостояния явилась Суздальская битва, произошедшая недалеко от границ современной Ивановской области в 1445 г.

Существуют две различные точки зрения о происхождении института служилых татар. Одна из них объясняет их появление исключительно волнами миграции из степи вследствие разгоревшихся в XV в. внутриордынских междоусобиц. Другая же выводит корни этих сословий («мурзы и огланы и татары и казаки», нередко руководимые царями-чингизидами) из баскаческих гарнизонов более ранних периодов, представляя их реликтами ордынской системы управления. Последняя гипотеза представляется более верной, она же и объясняет мотивацию службы татарских феодалов в военных кампаниях, направленных против постордынских государств. Впрочем, возможен и промежуточный вариант генезиса сословия служилых татар – сам социальный институт «татарства» возник как часть ордынской военно-административной системы, но позже, в период смут и междоусобиц, в значительной степени пополнился людьми.

На территории Ивановской области проживали две локальные группы служилых татар – юртовские татары (район Юрьевца и Кинешмы) и мугреевские татары (Пестяковский, Верхнеландеховский, Лухский районы Ивановской, Вязниковский район Владимирской области). Обе группы входили в систему Казанской Украины наряду с городами и крепостями современной Ивановской области (Плес, Шуя, Кинешма, Юрьевец и др.). Также юртовские татары относятся к упоминаемым в документам татарам Замосковья, несшим службу на польской Украине (граница с Крымом). С юртовскими и мугреевскими татарами связаны многие славные страницы отечественной военной истории. Например, по одной из версий, с мугреевскими татарами связан своим происхождением князь Дмитрий Пожарский (по матери – урожденной Беклемишевой), родившийся в родовом имении своей матери с. Мугреево. Юртовские татары оказали, пожалуй, и более активное влияние на процессы Смутного времени, активно поддержав нижегородское антипольское ополчение материальными и людскими ресурсами. Интересен тот факт, что в первые годы правления Романовых юртовские татары в основном несли службу в Москве, в то время как другие группы служилых татар несли гарнизонную службу на границах с Речью Посполитой и Крымским ханством. О численности юртовских татар говорит тот факт, что в 1618 г. 212 юртовских татар несли службу в Москве под командованием князя Б. М. Лыкова и 164 юртовских татарина во главе с Курмаш-мурзой. Осенью 1632 г. для осады Смоленска было откомандировано 20 юртовских татар. Дальнейшая историческая судьба как мугреевских, так и юртовских татар нам неизвестна. Возможно, они были окрещены и ассимилированы в период массового крещения «инородцев» в XVIII веке, возможно, выехали из региона. Данный вопрос требует дополнительного изучения как архивного, так и этнографического материала. Обращает на себя внимание тот факт, что, например, в Юрьевецком районе есть ряд топонимов тюркского происхождения, есть и населенные пункты, относительно которых краеведы придерживаются версии их татарского происхождения. Обращает на себя внимание также факт наличия сильной мусульманской общины в современной Кинешме. В г. Южа существовала Татарская слободка, в 1922 г. объединенная с другими населенными пунктами в поселок Южский; возможно, это реликт, сохранившийся от мугреевских татар.

Помимо указанных локальных (этнолокальных?) групп служилых татар, в регионе испомещались иные феодалы мусульманского происхождения. Например, на территории современной Ивановской области находилась часть обширных владений одних из крупнейших помещиков царской России – князей Черкасских, ведших свой род от адыгских (кабардинских) князей Идаровичей. Мусульманское же происхождение у дворянских родов Алалыкиных и Карамышевых. Интересен также факт наличия связей изучаемой территории с Наручадской Ордой (Улусом Мохши) и ее наследниками – татаро-мордовскими феодальными владениями – беляками, отраженный в топонимике и преданиях о набегах мордовских князей.

Следующим этапом истории Ислама в Ивановской области, уже не связанным ни с Золотой Ордой, ни с постордынскими образованиями, находится в прямой взаимосвязи со стремительным промышленным освоением ее территории в XIX веке. Снова ключевым моментом стало наличие мощной транспортной артерии – Волги, к тому же выступавшей основным источником энергии и собственно воды. В развернувшемся в регионе текстильном производстве принимало участие и мусульманское население – татары из Казанской, Нижегородской и др. поволжских губерний. Примечателен тот факт, что первые татары, приехавшие для работы в Иваново-Вознесенске, трудились в основном сторожами и охранниками на проходных, что говорит о высокой степени доверия по отношению к ним со стороны работодателей. В 1883 г. мусульман в городе насчитывалось 11 человек, в 1895 г. – 283, а в 1909-м – 342; при этом следует учесть и тот факт, что многие мусульмане, в частности татары, фактически проживая в городе, числились в своих селах, и эта ситуация продолжалась на протяжении многих лет. Уже в 1870-х гг. было организовано мусульманское кладбище в Иваново-Вознесенске, а в 1909 г. было получено разрешение на строительство мечети. Проект строительства мечети не был реализован ввиду финансовых затруднений общины, но сам факт получения подобного разрешения говорит о наличии развитой общины уже на данном этапе. В целом согласно тенденциям, прослеженным в других городах Центральной России, организация собственного кладбища свидетельствует об определенном уровне институционализации мусульманской общины данной местности, причем, как правило, организация кладбища связана с проживанием уже второго поколения мигрантов (исключение составляют захоронения ссыльных и военнопленных, где дальность расстояний не позволяла «похоронить на родине»). Несмотря на отсутствие мечети, мусульмане Иванова и других городов области вели активную религиозную жизнь. Известно о молениях в центре Иваново-Вознесенска, а также предполагается наличие религиозной практики в домах самих мусульман.

Советский период ознаменовался двумя разнонаправленными тенденциями развития мусульманской общины. Первая из них заключалась в последовавшем после непродолжительного подъема религиозной жизни в 1920-х гг. постепенном наступлении на права верующих, сопровождавшемся репрессиями. Вторая связана с мощным миграционным притоком мусульман на «стройки пятилетки», урбанизацией населения, в т. ч. переселением больших масс сельского мусульманского населения в промышленные города различных районов страны. Интенсивная миграция татарского населения в регион началась в период его бурного промышленного подъема в XIX веке и продолжалась несколькими волнами в 1920–1930 и 1950-е годы. Основными регионами происхождения татар-мигрантов того периода были нынешние Нижегородская область (в наибольшей степени села Камкино, Пошатово, Маклаково, а также Урга, Трехозерка, Семеновка, Уразовка и другие), Буинский и Чистопольский районы Татарстана, Ульяновская область (Старокулаткинский и соседние с ним районы). При этом новые переселенцы, приезжая к своим родственникам и землякам, чрезвычайно быстро адаптировались в новой для них обстановке. Большое число татар поселилось в частном секторе, где собственными силами строили себе жилье. Таким образом, в г. Иваново возникло 4 места компактного расселения татар в районах: Глинище, Сортировка, Меланжевый, Ленинский путь, среди которых наиболее крупными являлись два первых. При этом в районе Сортировки проживали главным образом нижегородские, а в Глинище – ульяновские и казанские татары. В других городах – Шуе, Кинешме и др. – также образовались подобные места компактного расселения татар. В Кинешме по одному из них даже возникла Татарская улица, имелась Татарская слободка в г. Юже.

В ряде школ гг. Иваново, Кинешма и др. в 1920–1930-е гг. существовали татарские классы. Особенно много детей обучалось в подобных классах школы № 17 г. Иваново по ул. 10 августа. В этот же период времени существовали татарские детские сады.

С конца 1930-х гг. мусульманская община г. Иваново перестала существовать де-юре, продолжив свою жизнь де-факто. В ходе расспросов местных жителей престарелого возраста выявлено наличие неофициальных мулл советского периода в гг. Иваново, Шуя, Кинешма, Фурманов. Основная их деятельность сводилась к отправлению религиозного культа, что преследовалось властями. Так, описан случай, когда в 1964 г. милицией был остановлен коллективный намаз по случаю Курбан-байрама в г. Иваново, проходивший в доме у одного из верующих.

Но имела место также и преподавательская деятельность «за гранью социалистической законности». Например, известно, что не имевший ранее религиозного образования неофициальный мулла Минажетдин Бедретдинов из города Фурманов Ивановской области (уроженец с. Татарское Маклаково ныне Нижегородской области) обучался у другого неофициального муллы из г. Иванова (к сожалению, не удалось установить его личность). Интересен и тот факт, что неофициальные муллы разных регионов поддерживали связи между собой. Дочь уже упомянутого М. Бедретдинова вышла замуж за неофициального муллу из г. Владимира по фамилии Сафин, уроженца того же Татарского Маклакова.

Интересно, что отношения между властями и неофициальными муллами не всегда носили характер конфронтации. В том же Фурманове поддерживались регулярные контакты между представителями администрации и неофициальными муллами. Нередко неофициальные муллы привлекались в качестве третейских судей, причем по инициативе как мусульманского, так и немусульманского населения. Татары Ивановской области активно поддерживали и воспроизводили собственную народную культуру. Известно о том, что в городских общинах не прерывалось развитие культуры, основанной на исламских традициях. Так, интервьюируемые люди старших поколений утверждают, что еще в 1970-е годы среди выходцев из Нижегородской области исполнялись монаджаты, хотя в самой этой области в этот период времени они уже исчезли. Активное воспроизводство татарской народной культуры способствовало тому, что в Ивановской области вырос народный артист Татарстана Мунир Соколов.

Последний этап истории Ислама в Ивановской области хронологически связан с постсоветским периодом. Первым официально зарегистрированным на современном этапе мусульманским религиозным обществом в Ивановской области стало религиозное общество «Махалля». Оно возникло на базе работавших без регистрации религиозных групп г. Иваново, главным образом района компактного проживания татар на Сортировке, и существовало в 1992–1997 гг. Помимо мусульман областного центра, включало в себя также общины гг. Шуя, Вичуга, Кинешма, Тейково, Родники, Фурманов, а также без молельных домов – гг. Заволжск, Приволжск, Гаврилов Посад. Руководителем являлся Якупов Ахмет Садыкович. После регистрации Мусульманского религиозного объединения Ивановской области под руководством Ф. У. Ляпина организаторы общества «Махалля» в 1997 г. в целях более эффективной работы перерегистрировали свои общины под новообразованное объединение.

В 2003 г. построена соборная мечеть г. Иваново, ставшая архитектурной достопримечательностью города. С того же года при мечети функционирует школа Коран-хафизов. Ежегодно с 2001 г. проводятся летние профильные лагеря под патронажем городского отдела народного образования, национально-культурной автономии татар Ивановской области и Мусульманского религиозного объединения Ивановской области на базе детских лагерей области в г. Плес. В Иванове работает воскресная школа на базе общеобразовательной школы № 18, рядом находится детский сад. Молельные дома имеются в гг. Кинешма, Шуя, Фурманов, Тейково, Вичуга.

Важным показателем роста религиозности населения служит количество выезжающих совершить хадж. Выезд в хадж из Ивановской области начался лишь в 2000 г., когда из региона было отправлено 2 человека, в 2001 г. хаджиев уже было трое, до 2006 г. включительно рост был незначительным, но стабильным – в год по 1–2 человека (в 2002 г. – 4, 2003 г. – 5, 2004 г. – 7, 2005 г. – 7, 2006 г. – 8 чел.) бурный рост произошел в 2007 г. – 13 человек и 2008 г. – 20 чел, в том числе и из районов – Кинешма и Фурманов.

Богатая своей историей мусульманская община Ивановской области является наиболее социализированной мусульманской общиной по всему Центральному федеральному округу. Здесь достигнута высокая степень взаимодействия с властями всех уровней, что отражается на общественной жизни региона в целом. Крайне высока также степень интегрированности мусульман как внутри общины, так и с вмещающим сообществом. Именно мусульманская община служит наиболее мощным институтом интеграции и адаптации мусульман в Ивановской области.

Мусульманская община активно сотрудничает с различными СМИ Ивановской области, Москвы, Татарстана, Костромы и т. д. С 2008 г. работает сайт ивановских татар ivtat.ru – совместный интернет-ресурс Мусульманского религиозного объединения Ивановской области, Национально-культурной автономии татар Ивановской области, Союза татарской молодежи «Нур» Ивановской области. Происходит активная совместная работа с учеными – историками, филологами, археологами, политологами и т. д. В значительной степени именно ивановскими и владимирскими исследователями были написаны статьи, посвященные Ивановской области, в энциклопедическом словаре «Ислам в центрально-европейской части России».

Литература:

Ислам в центрально-европейской части России. Энциклопедический словарь. – М. – Н. Новгород: «Медина», 2009.